В этом отчете АРТИКЛЬ 19 и Инстутут Медиа Полиси исследуют закон Кыргызстана об «экстремистском» контенте, в частности, ту часть ограничений, которая обычно именуется «языком вражды», и практическое применение этого закона.
 |
 |
 |
Подобно правительствам многих стран мира, Кыргызстан разработал и принял законы и подзаконные акты по борьбе с «экстремизмом». АРТИКЛЬ 19 отмечает, что существует несколько ключевых проблем как в национальном законодательстве, так и в обеспечении его применения. Из-за слишком расплывчатой и неопределенной терминологии существует высокий риск чрезмерно широкого толкования и применения закона. Это особенно тревожно, если закон предусматривает суровые уголовные наказания для его нарушителей. АРТИКЛЬ 19 и Институт
Медиа Полиси считают, что действующее законодательство в своей нынешней форме не соответствует ни требованиям статьи 31 Конституции Кыргызстана, ни международным обязательствам государства в области прав человека.
В этом отчете АРТИКЛЬ 19 и Институт Медиа Полиси также приводят тематическое исследование дела «Сентябрьское ТВ», демонстрирующее, как это законодательство применяется на практике. В августе 2018 года транслируемое каналом интервью было сочтено «экстремистским материалом». На этом основании районный суд Бишкека удовлетворил ходатайство генерального прокурора о прекращении работы канала и запрете на распространение любых программ, производимых каналом, через любые другие средства массовой информации. Этот случай показывает, как законы об «экстремистском» контенте могут привести к серьезным ограничениям свободы выражения мнения. АРТИКЛЬ 19 и Институт Медиа Полиси подчеркивают, что подобные решения возможны из-за «экстремистских» законов, имеющих чрезмерную сферу применения и недостаточно защищающих свободу выражения мнения.
Ключевые рекомендации
– Правительству следует срочно пересмотреть свое законодательство о «борьбе с экстремизмом» и «языком вражды» и привести его в полное соответствие с международными стандартами свободы слова. «Контрэкстремистские» законы в их нынешнем виде должны быть отменены. В частности, следует существенно пересмотреть положения статей 313 и 314 Уголовного кодекса
и отменить статью 315 Уголовного кодекса;
– Во всем соответствующем законодательстве следует последовательно определять запрещенные формы «языка вражды» и соблюдать терминологическое единообразие. Сюда также входит последовательный подход к защищаемым характеристикам;
– Все правовые ограничения «языка вражды» должны соответствовать требованиям законности (т.е. они должны быть достаточно ясными и точными), необходимости (т.е. они должны быть необходимы для достижения одной из правомерных целей ограничения свободы выражения мнения в соответствии с международным правом, например, защита прав других лиц) и соразмерности (т.е. конкретное ограничение может быть наложено только в том случае, если менее ограничительной альтернативы недостаточно).
Все юридические ограничения на «язык вражды» должны быть сформулированы со ссылкой на шестифакторную проверку, изложенную в Рабатском плане действий;
– В случаях «языка вражды» в соответствии с гражданским законодательством должно быть доступно возмещение ущерба в качестве менее ограничительной альтернативы уголовным санкциям (а в случае организаций и СМИ — квазиуголовным санкциям, таким как закрытие или приостановление деятельности).
Это включает в себя возможность для жертв «языка вражды» и НПО добиваться возмещения материального и нематериального ущерба, а также права на исправление и ответ (в случае «языка вражды» в СМИ) и/или публичного извинения;
– Суды должны толковать и применять все законодательные положения, ограничивающие «язык вражды» и «экстремизм», в соответствии с требованиями международного права в области прав человека. При определении того, подпадает ли конкретное утверждение под запрещенную категорию, анализ никогда не должен ограничиваться языком этого утверждения. Суды и правоохранительные органы, отвечающие за расследование дел о «языке вражды», всегда должны устанавливать намерение говорящего вызвать запрещенные последствия. Кроме того, они всегда должны учитывать вероятность причинения вреда заявлением — а значит, учитывать контекст, в котором оно было сделано, его масштабы, а также положение говорящего и его авторитет или влияние на аудиторию;
– Судам и правоохранительным органам следует как можно меньше опираться на экспертные оценки в делах о «языке вражды». Им следует обращаться за экспертным мнением только в том случае, если действительно необходимы специальные знания для интерпретации или оценки конкретных доказательств. Суды ни в коем случае не должны подменять собственную оценку сторонней экспертизой;
– Судьи, сотрудники правоохранительных органов и другие релевантные должностные лица (например, те, кто участвует в регулировании деятельности СМИ) должны проходить всестороннюю и регулярную подготовку по международным стандартам в области прав человека и сравнительной передовой практике, касающейся «языка вражды»;
– Правоохранительные органы совместно с экспертами и гражданским обществом должны разработать руководящие принципы проведения расследований по делам о «языке вражды» в соответствии с международными стандартами в области прав человека
Перевод данной публикации был подготовлен при финансовой поддержке Европейского Союза в рамках проекта Медиа Диалог. Содержание публикации является предметом ответственности АРТИКЛЬ 19 и не обязательно отражает точку зрения Европейского Союза.
